Предисловие

Старинная индийская народная мудрость сравнивает шахматы с необъятным морем-океаном, в котором «и комар напьется, и слон искупается».

Действительно, люди в разные времена искали и находили в мтой игре самые различные, подчас противоположные свойства. В шахматах видели пособие по военному искусству и альтернативу войне, призванную решать споры и конфликты мирным путем; игру, позволяющую людям, стоящим на разных ступенях социальной лестницы, вступать между собой в равнонравный диалог («перед матом все равны» — гласит старинная русская поговорка), модель этого общества и даже — посягательство на устои сословного общества. Шахматы нашли отражение в фольклоре и художественной литературе многих народов, в музыке и хореографии, живописи и кино. Писатели и философы, историки и государственные деятели нередко рассматривали шахматы как аллегорию жизни, политики, дипломатии. «Жизнь человека — шахматная партия», — говорил автор «Дон-Кихота» Мигель Сервантес. Немецкий лютеранский теолог XVI столетия Филипп Меланхтон называл жизнь «шахматной доской господа бога, который играет фигурами князей, королей и императоров, время от времени побуждая одни фигуры сбрасывать с доски другие». Известный бельгийский буржуазный государственный деятель Поль-Анри Спаак сравнивал дипломатию с «шахматной игрой, в которой иногда получают мат целые народы».

В определениях шахмат, принадлежащих самим шахматистам, обычно подчеркиваются элементы борьбы и самопознания. «Шахматы — это борьба», — утверждал второй чемпион мира Эм. Ласкер. «Шахматы — это борьба с самим собой», — модифицирует «формулу» Ласкера югославский гроссмейстер С. Глигорич. «Шахматы — это борьба с собственными ошибками», — уточняет выдающийся шахматный практик, теоретик и литератор С. Тартаковер. «Шахматы помогают человеку объективно оценивать свои слабости», — как бы резюмирует советский гроссмейстер А. Котов.

Интересное определение шахматам дал М. Таль на страницах рижского журнала «Даугава» (№ 11, 1986 г.): «...Шахматы — мир, очень похожий на настоящий, но это все-таки не настоящий мир, — отметил экс-чемпион мира. — Шахматы — для каждого — свое. Для одного — это искусство, для тех, кто ценит систематизацию, логику, точный выверенный анализ, — наверное, наука, ну а для третьего — прежде всего борьба, азарт, риск!»

Неисчерпаемость шахмат исключает возможность дать им одно-единственное, всеобъемлющее определение. С другой стороны, ничто не мешает нам обогащать свое представление о шахматах и о той роли, которую они играли и продолжают играть в жизни общества в различные исторические эпохи. По мнению авторов, с этой точки зрения полезно рассматривать шахматы, сочетающие в себе элементы искусства, науки и спорта, во взаимосвязи с другими сферами человеческой деятельности.

Определяющим в книге является тематический принцип подачи материала. Это дает возможность, не связывая себя строгой хронологической последовательностью изложения, производить перекличку различных исторических эпох и цивилизаций, путешествовать с шахматами, так сказать, через пространство и время.

Поскольку речь идет об очерках, а не о научном исследовании, мы не считали для себя обязательным руководствоваться лишь установленными историческими фактами. Напротив, нам представляется справедливым мнение выдающегося французского новеллиста XIX столетия Проспера Мериме, считавшего, что легенда или исторический анекдот подчас могут дать более ясное представление о конкретной эпохе или изучаемом предмете, чем целые тома исследований.

В работе над книгой использовались не только специальные шахматные издания, но и шахматные рубрики в русских и зарубежных газетах и журналах XIX—XX столетий, энциклопедии и справочники, литература по самым различным отраслям знаний. Изобилие зарубежных источников объясняется тем, что авторы не хотят повторять фактов и примеров, уже знакомых читателю из ранее опубликованных у нас книг.

Надеемся, что книга обретет широкий круг читателей и что каждый, будь то шахматист или нешахматист, найдет в ней для себя нечто новое и интересное.

Число прочтений: 7138